Откуда   возникла   тошнота,   о   которой   писал   Сартр?   Ты   хочешь,   а   тебе   этого   не   дают.   Ты   разочарован,   всё   плывёт   перед   глазами   от   разочарования.   Потом   кто-то   подходит   к   тебе   и   предлагает   что-то   другое.   Но   ты   не   хочешь   другое,   тебя   тошнит   от   другого.   Твой   голод,   твоя   гордыня,   хотели   сожрать   яблоко   порока,   им   хотелось   идеала.   Всё   неидеальное   кажется   им   гнилым   и   червивым.

Их   тошнит   оттого,   что   они   не   видят   того,   что   хотят,   и   оттого   видят   то,   что   не   хотят.   Их   не   радует   то,   что   они   видят,   отсутствие   радости   это   страх.   Соответственно,   их   тошнит   от   страха,   когда   они   не   видят   радости.   Почему   они   не   видят   радости?   Слепые,   бога   в   них   нет.   Бог   это   любовь   и   радость.   Когда   в   человеке   нет   любви,   в   нём   есть   только   тошнота.

Особенно   сильно   их   тошнит   от   чужой   радости.   Когда   у   человека   нет   своей   радости,   чужая   радость   для   него   отвратительно   тошнотворна.   Что   это?   Зависть?   Страх?   Уныние?

Ему   кажется,   он   внутри   тошноты.   Всё   есть   тошнота.   Как   это   получилось?   Мы   знаем,   что   тошнота   раньше   была   внутри   него,   как   она   заполонила   целый   мир?   Ты   забыл   про   зеркало,   зеркало   украло   его   душу.   Он,   влюбившись   в   самого   себя,   теперь   живёт   в   зеркале.   Предметы   вокруг   него   ненастоящие,   а   лишь   пустые   скорлупки   отражения   настоящих   предметов.   И   сам   он   теперь   пустой.   Теперь   он   –   бездушная   маска.

Изменения   порождают   тошноту.   Кружится   голова,   всё   слишком   быстро   меняется,   когда   ты   сам   остаёшься   неподвижным.   Если   бы   я   двигался   вместе   со   всеми,   тошнота   и   головокружение   исчезли   бы.   Когда   двигаешься   в   потоке,   движение   и   изменение   почти   незаметно.

Всё   двигалось   и   бежало.   Меня   тошнило   и   мутило.   Потом   всё   внезапно   остановилось   и   замерло.   Меня   замутило   ещё   больше,   и   меня   стошнило.   Я   замечаю,   что   меня   тошнит   от   крайностей.   Внезапно   меня   пронзает   радостное   озарение.   Я   понимаю,   что   когда   нет   тошноты,   это   знак   золотой   середины.   Хорошо   это   когда   не   тошнит.

Тошнота   это   последствие   перебора   или   отождествления   себя   с   тем,   чем   ты   не   являешься.

Тошнота   возникает,   когда   мозг,   помещая   объекты   вовнутрь   себя,   начинает   олицетворять   их   с   самим   собой.   Часть   объектов   становится   идолами,   а   часть   порождают   тошноту   и   страх.   Кстати   идолы   тоже   порождают   страх.   От   страха   потери   идола   тошнит.

Вещей,   которые   существуют,   много.   Иногда   их   слишком   много.   Перебор   вещей   порождает   тошноту.   Когда   вещей   мало,   их   хочется   созидать,   но   когда   их   становится   много,   кажется,   ещё   одна   созданная   вещь   и   тебя   стошнит   от   неё.   Когда   от   созидания   уже   тошнит,   хочется   убивать   и   разрушать.   Убийца   радостен.

Существовать   радостно,   но   избыток   существования   порождает   тошноту.   Не   существовать   тоже   радостно.   Существование   жира   на   моём   животе   тошнотворно,   а   его   не   существование   радостно.   Есть   много   вещей,   которые   не   хотят   существовать,   но   их   заставляют   существовать   силой,   ложью,   уговорами...   Это   всё   аморально.

Им   нельзя   долго   смотреть   на   вещи.   Им   остались   только   поверхностные   взгляды.   Такая   поверхность   не   порождает   любви   и   страсти,   не   превращается   в   радость.   Проблема   в   мёртвых   страстях.   Они   сравнивают   новые   вещи   с   мёртвыми   страстями,   и   их   начинает   тошнить   от   убожества   новых   вещей.   По   сравнению   с   воспоминаниями   реальность   и   будущее   вызывают   отвращение   и   тошноту.

Тошнота   есть   нечто   обратное   любви,   но   если   усмирить   тошноту,   она   превратится   в   любовь.  

Заглянув   под   маски   людей,   я   увидел   чудовищ.   Потом   я   заметил,   что   чудовища   это   тоже   маски.   Под   чудовищами   сидели   маленькие   дети   и   горько   плакали.

Оооо,   как   же   я   мрачен,   как   я   мрачен.   Меня   одолевают   денежные   заботы.   Я   дошёл   до   края   и,   перейдя   край,   дошёл   до   края   следующего,   но   это   ничего   не   изменило.   Я   хотел   перемен,   но   перемен   не   было.   Заботы   оставались   заботами.

Я   прожил   всю   жизнь   в   страхе   завтрашнего   дня.   В   конце   концов,   я   умер,   так   и   не   встретившись   с   этим   злодеем.   «Завтра   я   уничтожу   тебя»   -   говорил   он   мне   всю   жизнь,   а   я   всю   жизнь   верил   и   боялся.   А   потом   я   умер.   Я   умер   сам,   по   своему   собственному   промыслу.   Завтрашний   день   в   этом   не   участвовал.   Это   как   в   анекдоте   про   стакан   воды.   Кстати,   когда   я   умирал,   мне   тоже   совсем   не   хотелось   воды.

Стояла   ночь,   звёзды   бежали   по   небу,   но   особенно   прекрасной   была   Луна.   Луна   светила   только   для   меня.   Луна   мне   улыбалась.   Это,   конечно,   была   ложь,   но   я   люблю   ложь.   Вдохновлённый   Луной   я   особенно   люблю   рассказывать   сказки.

Мгновение   тянет   за   собой   мгновение.   Мгновения   тянутся   как   паровозики.   А   я   что?   А   я   запрыгнул   в   один   из   них   и   тоже   куда-то   еду.   От   мгновения   к   мгновению.   Тик-так.   Тик-так.   Я   вообразил   себя   секундной   стрелкой,   но   не   той,   что   бегает,   как   угорелая,   но   медленной   и   короткой.   Это,   конечно,   гордыня,   но   я   вообразил   себя   часом.   Я   –   час.

Я   могу   быть   совершенным   целое   бесконечное   мгновение,   но   потом   устаю.

Дерево   никогда   не   было   деревом.   Я   смотрю   на   дерево   и   понимаю,   что   видимое   мне   это   маска   отрицания   реального.   Я   вижу   всё   то,   чем   дерево   не   является.

Слеп   и   глух.   Слеп   и   глух   ко   всему,   что   не   вызывает   приключения.   Скучно.   Я   помню,   чтобы   случилось   приключение,   нужна   страшная   глупость.   Раньше   я   любил   глупости,   и   у   меня   было   много   приключений.   Теперь   я   поумнел,   ослеп   и   оглох.